Зуб заболел, как это обычно бывает, в ночь с пятницы на субботу. Моего дантиста не было в Киеве. Пришлось обратиться в обычную поликлинику.

Врач, орудовавший там, достоин отдельного описания. По внешности он напоминал молодого мясника в белом халате. Только очень напуганного эпидемией гриппа. За все время нашего делового общения он так и не снял марлевый намордник, предохранявший его организм от бацилл.

На этом профессиональные качества дантиста заканчивались. В мой рот он лез волосатыми лапами, не натянув даже резиновых перчаток. На ренгеновский снимок челюсти смотрел, как папуас на географическую карту, тщетно силясь понять, где там у меня болит. Вместо одного зуба расковырял сразу три - я не преувеличиваю. Зато это чудо общалось со мной на «державной мове»: «Я зараз буду давити, пане, а ви уважно слухайте, де біль буде страшніший!»

Будь на моем месте Степан Бандера, он с удовольствием терпел бы эту пытку и дальше - из-за одного только счастья подвергаться издевательствам «національно-свідомого» врача- убийцы. Но я устроен иначе. Я готов предоставить свой зуб под долото негра, расиста, сиониста, гестаповца - лишь бы он был настоящим доктором, а не специалистом, купившим диплом за сало, которое его батько привозил из села.

Взяв с меня сто гривен, зубодер в вышиванке заверил, что боль скоро пройдет, и, естественно, сбрехал. Кое-как дожив до понедельника, я наконец попал к «своему» врачу, которая по-украински не умеет разговаривать вообще, зато лечит так, что даже бестелесные ангелы жалеют, что у них нет зубов, а следовательно, зубной боли.

Мое «зубное» приключение только в очередной раз доказало, что Украина разводит не специалистов, а «державномовних» имитаторов любой деятельности. Больше всего государственного языка сейчас в парламенте, правительстве и на телевидении. Там же - меньше, чем где-либо, профессионализма. Выборы следуют за выборами. Кабинеты министров сменяются, как прокладки у барышни в критические дни. Президент хочет в НАТО. Но НАТО уже не очень хочет его, и Ющенко приходится, как мальчишке, бегать в переднюю Саркози, чтобы поговорить с ним всего 40 минут(!) и попытаться убедить не тормозить присоединение Украины к сотрудничеству с Северо-Атлантическим блоком.

Вроде бы ничего не значащий момент. Но ведь он показывает, насколько на Западе разочаровались в своем беспомощном, запутавшемся в юридических формальностях «друге» Викторе Андреевиче! Ему плюют в рожу из Парижа прямо на глазах у всей Европы, показывая: не нужен! А украиноязычный «державницький» канал разводит какую-то манную кашу в комментариях, пытаясь представить бесполезный и дорогостоящий ющенковский вояж как дипломатическую победу. Но если бы победа была, Президент не мямлил бы что-то нечленораздельное, а прямо и понятно заявил: Франция после моего разговора с ее лидером больше не возражает против вступления Украины в НАТО! Вы слышали от него что-нибудь подобное? Я - нет. А значит, и Ющенко, и тот «правильный» политический обозреватель, который откомментировал его парижскую прогулку, ничем не отличаются от зубодера в вышиванке, издевавшегося над моей челюстью.

Еще Грушевский, так ценимый ныне нашими псевдопатриотами, заметил, что независимую Украину не следовало бы даже придумывать, если в результате предполагается построить очередную обывательскую страну. Видимо, он подразумевал, что Украина должна сказать какое-то новое важное слово для мировой цивилизации, показать пример общества нового типа - более продвинутого, чем те, что были до нее.

Но даже ему не могла прийти в голову картина нынешнего национального развала. У нас борются не за государство, а за государственный язык! Как будто это одно и то же! Давайте представим, что, освободившись от английского колониального гнета, Соединенные Штаты Америки все свои силы потратили не на развитие экономики, вооруженных сил и культуры, а на фабрикацию истинно национального диалекта, представляющего собой смесь из говоров белых переселенцев и языка индейцев чероки. Кто-то слышал бы сегодня об атлантической сверхдержаве? Американцам не помешало стать великой нацией отсутствие национального языка.

Украина пошла другим путем - выискиванием причин, которые позволили бы ей и дальше оставаться официально признанным мировым «лузером». Мне хотелось бы знать, что будет после того, когда все украинские граждане забудут русский язык? Наступит счастье? Рай земной? Сами собой начнут расти булки на деревьях и ядерные боеголовки в ракетных шахтах, которые прогулял еще Кравчук? А за что тогда будет жить Павло Мовчан с его «Просвітой», регулярно высасывающий бабки из госбюджета на поддержку «мови»? За что будет кормиться старый бесполезный сморчок Ганна Чмиль, перекрывающая абсолютно понятные всем украинским гражданам фильмы?

Вся штука в том, что даже после полной победы языковой украинизации Мовчан все равно не превратится в популярного писателя, а Чмиль - в кинорежиссера, сравнимого хотя бы с мозолью на пятке у Михалкова. Они так и останутся скучными занудными старикашками, паразитами-чинушами, присосавшимися к нашей коже и пьющими живую человеческую энергию.

Мы живем в стране псевдонационалистов, имитаторов национализации, успешно разрушающих все вокруг. Им кажется, что карт-бланш, выданный Украине Господом в 1991 году, бесконечен. Но они забыли, что на этой земле уже существовали Киммерия, Скифия, Сарматия, Готия, Крымское ханство, и все они успешно канули в небытие, когда предались разврату и безумию. Украинцы так долго жаловались на то, что великие народы мешают им строить собственную хату, что Всевышний сжалился и предоставил им такую возможность. Но в результате все равно получился не новый Версаль, а мазанка, которую можно разрушить, ткнув в стену пальцем.

Абсурд хорош, когда он занимает свое скромное место шутки. Но когда он превращается в норму жизни, жизнь кончается. На днях я имел самый абсурдный разговор, который только можно представить. Иногда читатели вычисляют мой телефон. На сей раз позвонил отставной офицер СБУ (и, естественно, КГБ), ибо только в Украине, тех, чьей профессией была борьба с украинским национализмом, с обретением независимости в одночасье смогли превратить в Службу безопасности националистической Украины. Этот молодой, судя по голосу, еще явно полный сил пенсионер просил меня о встрече.

- Зачем? - поинтересовался я.
- Мені хотілось би поговорити з вами про деякі ваші статті. Я багато в чому з вами не згоден.
- Ми можемо і так розмовляти. Що ви хотіли запитати?

И тут этот комик не придумал ничего лучшего, как выдать:
- Чому ви так не любите Україну?

Я знал, что в спецслужбах всего мира работает много идиотов, скрывающих это под личиной секретности. Но это был просто эталон полицейского пенсионного кретинизма! Звонивший мне явно работал при советской власти в 5-м управлении, занимавшемся диссидентами. Теперь «оно» тосковало на пенсии и выискивало новых, уже «антиукраинских» диссидентов. Но я - не диссидент. Я живу строго по закону и не имею времени болтать с профессиональными бездельниками, черпающими оперативную информацию из газет. А потому просто и вежливо отправил звонившего туда, откуда он появился, заметив, что не собираюсь разговаривать с бывшим кагэбэшником о любви к Украине. Впервые в жизни меня действительно тошнило. Я готов уважать офицера КГБ, если он был настоящим офицером. Я готов также уважать офицера СБУ, а не притворяющегося таковым. Но не могу даже беседовать с мутантом - полукагебешником-полуэсбэушником. Точно так же, как никогда больше не пойду лечиться к зубодеру в вышиванке, выдающему себя за дантиста.